Разгадка происхождения христианства. Светская версия

"И я поняла, что куда больше подхожу для того, чтобы целоваться на солнце с юношей, чем для того, чтобы защищать диссертацию."

В этом предложении можно глагол "целоваться" заменить на "писать что-то типа "Здравствуй, грусть!"

Что мне всегда нравилось у Саган - это названия, которые она давала своим произведениям. Этой женщине настолько плевать, что там на обложке ее книг, вот она и лепит что попало. С таким же успехом произведение могло называться не "Здравствуй, грусть!", а "Прощай, печень!"

Обдурив Эльзу, юная Франсуаза Саган в лице еще более юной Сесиль, пытается таким же образом обдурить и читателя. Девушка, использующая людей для своих только собственных целей, довольно вольно использует термин "совесть". Вернее, он вроде бы и соответствует ситуации - девушка типа хочет отказаться от своих нелицеприятных планов и совесть здесь вроде бы очень уместно упомянуть. Но затем она составляет про себя четкий план дальнейшего, все также, в духе интриг, цинических целей и вдруг ее "совесть" от этого успокаивается. И что это была за совесть? Внешне, опять же, и возраст, и тема вполне соответствуют метаниям девушки в поиске "что правильно, а что нравится", но сама для себя и Сесиль, которая притворяется, и Саган (тем более) давно уже все решили. Все это очень похвально, ибо "Здравствуй, грусть!" увидела свет, когда Франсуазе Саган было 19 лет, писалась в возрасте Сесиль (в районе 18), что говорит о многом. Перед нами не только раннее взросление, но и практика, практика, практика.

Читатель с явным неодобрением взирает на тщетные попытки автора оправдаться во всеобщих глазах и тоже врет, ибо в итоге все равно Франсуазу простит. А уж Сесиль и подавно. Не потому простит, что ее одобрил, а потому что поверил в ее якобы попытку говорить правду. А правдивость в данном случае красива, органично заволакивающа, очень по-женски эмоциональна, но здесь как раз тот случай, когда нужно думать, чего форма женского романа совсем не предполагает. Одно из важнейших мест, где читателя снова обманули. В итоге женский романчик Саган превращается во что-то большее. Он остается женским на основании содержания, но основывается на стройном и серьезном мышлении автора. Казалось бы, перед нами истерия юной девицы, которая сама не знает чего хочет, ибо произведение раскрашено в переливчатые цвета и блещет полной палитрой эмоциональных всплесков и нелепостей. Но везде, даже за кажущимся малозначимым, проступает довольно холодный, совсем не девичий рассудок.
(хотел написать "мужской" - передумал. Затем хотел написать именно "женский" из тех соображений, что цинизм мужской - дело обыденное, а проявленный женщиной входит в историю).

Произведение подкупает если не честностью мышления Франсуазы (написано от первого лица), то честностью событий. Что-то подобное автору удалось пережить, основа так и плещет реалом. Зато все остальное создано специально для того, чтобы запутать саму себя, а заодно и читателей. Саган уверяет, что заварила сюжетец "Здравствуй, грусть!" исключительно "против воли, из беспечности и любопытства". Последнее еще как-то похоже на правду, ибо размеренный и четкий текст, очень приземленный на самом деле, сдобренный только пьяными слезами, говорит об авторе гораздо больше, чем то, какой она пытается себя изобразить (равно и Сесиль). Фразы типа "ее доброта была утонченной формой ума, а то и просто равнодушия" определяют. Кстати, если девушка постоянно восторгается собственным папашей, то, кроме явных фрейдистских интерпретаций, здесь присутствует откровенное косвенное самовосхваление. Не очень тонкий понт.

Где-то в середине произведения наконец-то появился более правильный термин "стыд". Не "совесть", а "стыд". Стыд - это то, что принимаешь на свой счет, его нельзя успокоить, подобно совести. Переживая стыд, ты меняешься. И тебе решать - хочешь ли ты меняться, соответственно, если не хочешь, то не делай ничего такого, что повлечет за собой стыд. Зато совесть способна всегда искать успокоение, чтобы со временем стать резиновой зиной.

В произведении очень сочно и очень скрупулезно изображен внутренний враг, который имеется у каждого. Проходят годы, десятилетия, порою - вся жизнь, а тень этого врага все довлеет над чьей-то личностью. Сложно бороться с тем, что неубиваемо тем оружием, которым наделила тебе природа. Но это иллюзия. Достаточно умения что-то анализировать (или неумения). Сопоставьте глобально сущность этого врага со своей собственной и вы поймете, что у вас нет ничего общего. Если не анализировать, то еще легче - признать его "плохим". Основное же здесь - врагов жалеть нельзя. Потому нельзя давать ему и шанса. Следовательно - никаких переговоров с врагом. Конечно, врага следует уничтожать исключительно в самом себе. Избавиться от его влияния. Но кому-то будет проще убить его физически. Франсуаза Саган разделалась со своим очень умело, элегантно, ни оставила ему ни шанса, по возрасту довольно рано, еще и умудрилась при этом завоевать популярность самобытного и молодого писателя.

Уравновешенность в итоге так никогда и не станет приоритетом для автора, которую по жизни будет штормить от Москвы до самых до окраин островов Лесбос. Уже довольно сложная, противоречивая на избранном этапе, система мышления, описанная в "Здравствуй, грусть!" более чем рациональна и продуманна. Самобичевание необходимо для зрителей, логические доводы тоже, еще можно прилюдно лишиться невинности, поведать всем о теле собственного отца и простоте окружающих примитивных человеческих организмов. Люди вообще кролики и существуют исключительно для опытов. Сам крольчатины переел. Высокомерие, финансовая свобода, недоверие к окружающим ( в дальнейшем равнодушие), практический подход, скука - это то, на чем вырастет громаднейший монстр женского рода по имени Франсуаза Саган. А всего каких-то 140 страниц, хотя текст очень насыщенный, читается как легко, так и очень трудно - зависит от того, как это все воспринимать самому.

Итог по сюжету (хотя сюжет имеет примерно такое же значение, как и название произведения): Сесиль все сделала верно. Если отец заводит новую жену, то отношения их не касаются исключительно совершеннолетних детей (читай "живущих отдельно"). А приводить доченьке всяких уродливых теток, которые будут ребенка запирать на ключ и указывать - через какое отверстие им дышать - на это ни у какого папаши прав нет. Если говорить конкретно об Анне, которую папаша и привел, то пусть радуется благополучному исходу, ибо Сесиль не запирала ее на долгие годы в подвал с последующим медленным расчленением. "Я прижалась губами к жилке, которая все еще билась на его шее". А ведь могла и зубками полоснуть.

Жизнь одна и допускать в нее всякое дерьмо типа Анны ни к чему. Если, конечно, вы не копрофиллист. Понятие о дерьме, собственно, у каждого свое, поэтому для оценки людей всякое определение типа "хороший" или "правильный" не годится. Основное здесь - "нравится". А дальше оно уже может совпадать с чем угодно. Потому, немногочисленные Анны, возьмите себе за правило, вы так их любите, эти правила, каждое утро убиваться лбом о стену где-нибудь подальше от Сесиль. В этом подальше как раз находится лес. Он совпадет и с "правильно", и с "хорошо", и с хвойной листвой, щекочущей конечности.

Как верно замечено Сесиль, среди многочисленных проблем отношений, любви и трагедий отношений и любви, главное - пойти искупаться, если тебе этого захотелось. Любовь подождет. Женщины и мужчины подождут. Весь мир подождет, куда ему деваться. Только пиво ждать не станет. Брымс.

Напоследок несколько слов об Анне. Женщинам типа Анны необходима обезьяна, которая вокруг них прыгает. Несмотря на кажущееся легкомыслие, отец Сесиль совершенно не такой. Причин для замужества у Анны довольно много, но ни одна из них не касается отца Сесиль конкретно. Анне нужно замуж, быстрее, ибо старость не за горами (ей, кстати, 40 с хвостиком, Саган еще не научилась придавать женскому возрасту обтекаемый вид - у нее всем женщинам 19,29,39, 49 и т.д.. Как будто не возраст, а цена в магазине), замуж нужно за состоятельного, а самое главное - она не умеет заводить близких отношений, боится неправильно себя вести, такие на улице никогда не знакомятся, по существу у нее единственный вариант - бывший муж подруги. Либо отец Сесиль становится мужем, либо - снова одна, что неправильно. Везде тупик. В общем, здесь что угодно, только не любовь к отцу Сесиль.

Типа спойлеры.

В итоге - уязвленное самолюбие, несоответствие того, что происходит в Правилах Жизни на ближайшие 100 лет, а потому и крах всех планов. Концовку Саган настругала, естественно, сугубо коммерческую, мифологическую. Это с одной стороны. С другой, если следовать канве вышесказанного о внутреннем враге, то концовка радостная и логически выдержанная. Чтобы задурить голову читателям добавлена только всякая слезливая фигня о том, что "она же живой человек" (Анна). Живой? Ну да, она ходит и дышит. Только это еще не означает, что человек живой. Я бы не удивился информации о том, что Сесиль поковырялась в машине Анны. Тогда и название произведения может пригодиться. Действительно, если какая-то овца вдруг покончит с собой, то это может стать поводом, чтобы иногда по-пьяни взгрустнуть. Чем Сесиль и занялась. Не все ли равно - из-за чего грустить.

Здравствуй, книга!
Ты, наверно, недоумеваешь над тем, что наши литературные пути снова пересеклись, а я не могу не восхищаться уместностью случая и своим решением дать тебе второй шанс. В читательской среде о тебе проносятся разные слухи, что ты скучна и неказиста и герои твои не больше, чем картонные декорации… Есть и те, кто утверждают, что ты прекрасна как сюжетно, так и стилистически. А некоторые все никак не могут к тебе подступиться. Я больше не сомневаюсь! Какие могут быть сомнения, когда ты стала украшением минувшего вечера? А ведь когда-то давно и я захлопнула тебя, так и не дочитав. Скажешь «Глупая!» и будешь права.

И пока по воле судьбы уже неделю во мне гнездится какое-то тревожное чувство, ты рассказала мне о Сессиль. Она юна и беспечна. Жажда удовольствий и счастья наполняет каждый ее новый день. Взяв за истину утверждение Уайльда, что грех – единственный яркий мазок, сохранившийся на полотне современной жизни, Сессиль нежится в лучах полуденного солнца, ходит под парусом и наслаждается мгновениями беззаботной юности. Всеми силами пытается восполнить утрату жизненных красок за годы серой бытности в пансионе.
Зачем ей что-то менять, когда Реймон – отец во всем потакает ее прихотям? Именно он подарил ей эту богемную безмятежную жизнь без особых правил и принципов. И, казалось бы, этой неге не будет конца, пока однажды в вилле на взморье не появится Анна. Ее появление способно перечеркнуть все прежнее существование отца и дочери. Вот только готовы ли они к такому повороту?
Готовы или нет, а вот только жизнь их уже заведомо не будет прежней. Конечно, можно долго и нудно обвинять Сессиль в распущенности и эгоизме, разрушившем счастье отца и Анны, приведшем к необратимым последствиям, но нужно принять во внимание, что другой жизни – правильной, упроченной моральными принципами – она толком не ведала, а нынешняя беспечная пришла к ней нескоро. Ей чужды привязанность, верность, потребность в ком-то. Скоропалительная, бурная, мимолетная – такая ей нужна любовь. Анна же навязывает ей правила, не удосужившись даже приглядеться к своей подопечной. Рубит с плеча, не прося объяснений и не выясняя причин.
Можно во многом обвинить и Реймона, не способного понять дочь и возлюбленную, сгладить острые углы противостояния. Даже в любви он остается гедонистом, нарциссом на закате лет, вечным любителем женщин. И все же кто вправе требовать от него мгновенного изменения натуре? Сиюминутных кардинальных перемен? Никто. Он попадает в ловушку собственного же характера, ловко расставленную Сессиль.
И нельзя только сокрушаться над участью Анны. По крайней мере, я не могу исключительно жалеть ее. В чужой монастырь она приходит со своим уставом, не пытаясь даже уяснить сути прежних порядков и обычаев.
В сложившейся ситуации каждый в чем-то виноват. Кто-то направил события к страшным результатам в угоду эгоизму, кто-то приправил и без того острое блюдо безразличием, кто-то неуместным стремлением подчинить все собственной воле. И, в конечном счете, на месте возможного счастья осталась лишь грусть, укутывающая плечи, да череда воспоминаний – горьких, бесконечных. И потому я не в состоянии обвинить исключительно кого-то одного в романе. Почему-то мне кажется, что в голосе Сессиль звучит бессильное отчаяние, куда более превосходящее душевную тоску. Зная ее, оберегающую всеми силами свой душевный покой, большей платы за содеянное и не может быть.

И потому я хочу признаться тебе, дорогая моя книга, что ты очаровательна. Столько в тебе – небольшой – печали и тоски, столько нерастраченных чувств и эмоций, столько невысказанной боли, что последняя страница не становится финалом. Она лишь прелюдия к долгим размышлениям о жизни, приоритетах и счастье. О любви.

«Перебирая воспоминания, боюсь наткнуться на такие, от которых на меня накатывает тоска»

«Здравствуй, грусть» - первый опубликованный роман Франсуазы Саган, который моментально принес известность автору. Но меня, должна признать, он совсем не впечатлил. Роман читается тяжело, и он вовсе не из тех, в которые погружаешься с головой с первой же страницы. И впервые французская атмосфера меня не очаровала. Неоднозначная книга, которая, безусловно, содержит в себе интересную идею, но меня она не зацепила, не вызвала ни отрицательных чувств, ни положительных. История меня не заинтриговала, мне не было интересно, чем же всё завершиться, мне было плевать на судьбу героев, их поведение не вызвало ни сопереживания, ни возмущения, только равнодушие. Для меня произведение оказалось достаточно скучным, от него не веет жизненной энергией, как утверждает сама автор. Интересная задумка, но книга абсолютно не моя. Не тянуло меня к роману.

История достаточно банальная. Давно овдовевший отец вместе со своей дочерью Сесиль и очередной любовницей на лето уезжают на море. Но, неожиданно, к ним приезжает погостить Анна – давняя подруга его жены. И неожиданно разгульный образ жизни, к которому привыкли отец с дочерью, резко обрывается, когда отец объявляет, что собирается жениться на Анне.

Эта книга о том, как одна девушка решила, что имеет право играть с судьбами других людей. Эгоистичная, глупая девушка, которой в свое время не дали должного воспитания, не научили ответственности, которая считала, что жизнь состоит только из гулянок и недолговечных отношений. Сказать, что все ее жестокие поступки были отчаянным шагом, вызванным чувством ревности к своему отцу, не получается. Просто девочке было скучно, жара совсем припекла ей голову, да и еще с ней так «жестоко» поступили – заставляли летом учиться, запретили гулять с мальчиком, который и вовсе ей не нравился, пытались научить ее, как себя правильно вести, хотели, чтобы из нее вышел толк. Вот и Сесиль решила отомстить. Кроме себя Сесиль никого не любила, и если ее и мучила совесть, то она быстро могла переключиться на другое и найти себе оправдание. Ее не волновали чувства других людей, ей было на всех наплевать. Одним словом, избалованная девушка с неправильным представлением о жизни. Но кто бы мог ее научить, показать, что хорошо, а что правильно, когда ее отец был занят только своими любовницами?

Несмотря на ужасный характер Сесиль, я во всем виню Анну. Мне кажется, она перегибала палку. Анна могла бы постараться найти подход к Сесиль, к тому же она была в том возрасте, когда ее можно было, найдя подходящие слова, направить на правильный путь. Но она решила строить из себя хладнокровную, ко всем равнодушную, высокомерную женщину и за это поплатилась сполна. Нет чтобы потихоньку начать менять образ жизни семьи, к которому они привыкли в течение двух лет. Я понимаю, она хотела лучшего для Сесиль, чтобы она получила образование, стала более утонченной, интеллигентнее, и перестала бы общаться с глупыми людьми. Но все это можно было бы проделать с хитростью, лаской, а не обрушивать внезапно новые правила и показывать, кто тут новый хозяин, да и еще каждый раз выставлять Сесиль глупой и невежественной и общаться с ней не на равных, а будто ее это все утомляет. Поэтому я бы Анну умной не назвала, да и в книге нет каких-то моментов, чтобы действительно в этом убедиться. А еще, зачем ей нужен был Реймон? Неужели она поверила, что ради нее он измениться. Хотя, любовь зла, и сердцу не прикажешь.

Второй же виновник – это Реймон, который попросту решил уйти на второй план и подумал, что пусть женщины во всем разбираются сами. Реймон, который в свои сорок лет так и не смог вырасти и сам и не знал, чего хочет. И поэтому решил: пусть его дочь занимается самовоспитанием. Он прощал ей ее дурные поступки и глупые рассуждения. Его дочь вела себя дико, а отцу было хоть бы хны.

Если честно, герои раскрыты не полностью, очень поверхностно, но нужно учесть, что автору в момент написания романа было всего 19. Но вот к языку я придраться не могу. Может он и не самый красочный и не такой сложный, но читать было приятно.

Финал меня впечатлил, но именно это я и ожидала увидеть, но, думаю, он чересчур драматичен. Жаль, что герои так и не вынесли никакого урока. Может, это и похоже на реальную жизнь, когда мы тоже не всегда учимся на своих ошибках и повторяем их снова и снова, но не думаю, что люди так быстро прощают самих себя, за ужасные поступки.

Если честно, я ожидала совсем другого от Саган, не знаю, больше энергии, а тут все как-то спокойно и достаточно неторопливо и нудно. Правда, интересные мысли порой попадались. И действительно книгу можно долго обсуждать, так как тема достаточно злободневная. Но грусти он точно не вызывает. Правда, я точно не стану этот роман перечитывать. Хотя я рада, что познакомилась с Саган.

Моя оценка: 5/10

Потому что у куклы лицо в улыбке,
Мы, смеясь, свои совершим ошибки,
и тогда живущие на покое мудрецы нам скажут,
что жизнь такое… (Иосиф Бродский «Песня невинности, она же – опыта»)

Обласканное солнцем побережье Сан-Тропе, ветер бережно касающийся лиц, легко летящие паруса… Глянцевая реальность, сладкая жизнь и невыносимо прекрасная Франция. Вечное лето, вечная молодость и вечное счастье. А если и случится печаль, то уйдет она незаметно, растворясь в лазурном свете моря… Грусть тоже может быть красивой…

«Здравствуй грусть» - своеобразный гимн бездумной молодости. Кукольный образ мыслей Сесиль – мировоззрение самой Саган. Такой эгоизм с оттенком девиаций, философия прелестного монстра. Чего скрывать, малышка Франсуаза любила деньги, роскошь, необременительную легкую жизнь. Её не интересовали «простые» проблемы из области «во время прийти на службу», «купить продукты», «накопить пенсию». Она была готова воспринимать лишь чувственную сторону бытия и не спешила подстраиваться под модные революционные настроения. Она не стеснялась, а гордилась и кичилась этим.

Однажды Саган умудрилась поучаствовать в студенческом митинге. Кто-то из молодежи спросил её: «Вы к нам на «Феррари» приехали, чтобы высказывать свою поддержку пролетариату?» — «Ничего вы не понимаете, дурачки» — парировала Саган, — «не на «Феррари», а на «Мазератти».

Потому не удивительно, что в своих книгах, в том числе и «Здравствуй, грусть», она всё больше писала о счастливчиках: юных, богатых, амбициозных и фортовых. Её героинь ни на миг не отпускает удача, даже смерть родственников всегда является вовремя и с наследством, уже не говоря о сущих пустяках, вроде небеременностей в отсутствие контрацепции. Всё это преподноситься не просто как счастливое стечение обстоятельств, а как дар избранной, поцелуй богов. Сияние беспечной молодости, где есть только она и бескрайний мир желаний и удовольствий. Всё, что этому мешает должно быть немедля уничтожено.

И непросто так в романе отношения персонажей (Сесиль и Анна, Сесиль и Отец, Отец и Анна) развиваются по одному и тому же сценарию, по Фрейду они назывались бы любовь/ненависть. Чаша весов перевешивается постоянно, на какой стороне она окажется зависит только от сиюминутного эгоистичного чувства. В качестве скромной платы за аморальность, герои согласны грустить, но также легко, одухотворенно и беспричинно.

Саган и её взбалмошная героиня стали настолько близки, что на одном из фестивальных показов в Каннах писательница заявила что в день своего тридцатилетия сядет за руль «Феррари» и со всей скоростью направит машину в пропасть над Монте-Карло: «Какой смысл жить после того, как поймешь, что стареешь?». Конечно, она этого не сделала, и дожила до 69ти, видимо всё-таки найдя смысл.

Искусственная беллетристика? Однобокость? Не знаю… То, о чем писала Франсуаза Саган возможно, и было однотонно, но однотонно красиво. Талант имеет право быть однотонным ;)

Есть такая «французская» серия книг из разряда «Помоги себе сама, милочка», которая сразу же бросается в глаза на книжных витринах: тут тебе и тонкий стан стильной длинноногой кокетки; и призывно мелькающий на заднем плане такой же тонкий стан Эйфелевой башни; и, естественно, яркий и узорный, как кружево на подвязках, курсив, который бескомпромиссно заявляет нам: «Француженки НЕ толстеют», «Француженки НЕ спят в одиночестве» и т.п. Все это призвано убедить нас в том, что уж кто-кто, а француженки знают толк в любви и если у кого и учиться магии межполовых отношений, так именно у этих фантастических женщин.

Кстати, если хорошенько задуматься то ровно о том же и вся современная французская художественная проза.
Валерии Тонг Куонг и Аньес Мартен-Люган жизнеутверждающе пишут о том, что самые непростые и трагичные жизненные обстоятельства еще не означают, что нужно опускать руки, все получится, нужно только верить и работать над собой и ситуацией. Чуть менее сладко, но ровно о том же вещает с книжных страниц любимая мною Катрин Панколь. В целом, даже неоднозначная «готическая принцесса французской литературы» Амели Нотомб пишет о том, что женщина способна поставить мат в ситуации, которая изначально кажется патовой. Причем, прошу не забывать, что все эти книги абсолютно никак нельзя причислять к феминисткой литературе - ни одна французская писательница не позволит своим героинями потерять женственность.

Думаю, я уже достаточно убедила вас в том, что о француженках принято писать в позитивном, прямо-таки в триумфаторском, ключе, эти женщины, если судить по книгам, всегда выигрывают у судьбы, даже если ставят на зеро. Но, действительно, всегда ли? И, наверно, Франсуаза Саган – единственная француженка, которая честно отвечает на этот вопрос: «Нет».
«Любите ли вы Брамса?» - книга, которая бескомпромиссно и при этом очень нежно, прямо-таки «дыша духами и туманами» говорит о том, что:

Француженки еще как спят в одиночестве и с ума от этого одиночества сходят никак не меньше, чем все остальные женщины мира;

Француженки тоже рвут колготки, плохо выглядят по утрам, имеют складочки на талии, стареют и ужасно боятся выглядеть не в соответствии со своим возрастом;

Француженки ищут стабильности и хотят, что бы эта стабильность соответствовала общепринятым в обществе нормам. Если любовник, то чуть старше; если работа, то постоянная. Любое отклонение от такого порядка вещей пугает, заставляет задуматься о том, что что-то идет не так, и, кажется, ты в этом виновата сама (что в корне ошибочно!).

Француженки не способны порхать от любовника к любовнику, им необходимо быть любимыми мужчиной, которого они сами выбрали, но это, увы, не всегда возможно.

А еще француженки наступают на одни и те же грабли по десять раз; боятся, что любовник уйдет к другой; прощают невнимание, измены и часами ждут у телефона для того что бы в итоге услышать то, что итак знали: он не приедет...

Как же так, мадемуазель Саган? Француженка никак не может остаться одна в постели, ведь даже мы – обыкновенные женщины мира за пределами прованских полей, - выучили как мантру: «Есть я и ты, а все, что кроме легко уладит платье от Chanel (ну, или кружева от Aubade перед которыми уж точно никто не устоит ;)», так что нет уж в стране, которая так прочно ассоциируется с женской сексуальностью, ни одна представительница прекрасно пола не будет засыпать одна!

Ps: Детальный анализ психологии персонажей я проводить не буду, вот как-то не располагает к этому настроение книги. Да, и в целом, что разбирать-то: понятные любой женщине образы в разрезе старой как мир и вечно актуальной ситуации.
В целом – чудесный образец жанра любовной прозы - красиво и честно. Всем удачного начала весеннего сезона, любите и будьте любимы.

Целую, обнимаю!

Лето, комфортный дом на берегу Средиземного моря, юная девушка в расцвете своих семнадцати лет - беспечная и привыкшая наслаждаться жизнью, относиться ко всем и всему легко и без привязанностей. Ей приятно быть окруженной морем, солнцем, ласковым ветром, новым знакомством с приятным молодым человеком, прогулками на яхте и упоительным бездельем. За два года, которые Сесиль провела в обществом отца - очаровательного повесы, гедониста и холостяка с пятнадцатилетним стажем - она успела перенять его образ жизни и привычки. Насыщаясь сегодняшним днем, она плывет по течению, не строя планов, не утомляя себя усердной учебой, растворяясь в юности и свободе.

Неожиданно на вилле, где отдыхают отец и дочь, появляется Анна - давний друг умершей матери. Умная, сдержанная, изысканная женщина помогла Сесиль освоится в светской жизни после возвращения из пансионата, пробудив в юном сердце признательность, восхищение и уважение. Но когда отец юной девушки решил женится на этой неординарной женщине, Сесиль почувствовав угрозу своей беспечной жизни, встала на тропу войны. Этот поступок породил в ней гамму чувств - сомнения, стыд, чувство вины и одновременно с этим упоение своим открывшимся умением манипулировать людьми. Она поступила жестоко, импульсивно и эгоистично защищая свой образ жизни, свое уже сложившееся мировоззрение. Но иной ее реакцию вообразить трудно. Мудрость и умение поступать правильно в любых обстоятельствах не появляются на пустом месте. Это результат жизненного опыта, таких вот ошибок и надлежащего воспитания.

"Здравстуй, грусть" я прочла с большим удовольствием. Убедительный и изящный авторский стиль. Почти все поступки персонажей понятны и логичны. Все хотят обрести счастье, но по своим правилам. Сесиль и Реймон предпочли бы и дальше беспечно наслаждаться улетающими мгновениями, а Анна стремилась, из лучших побуждений, приучить их к порядку и умеренной жизни. Сложно возложить всю вину за случившееся на Сесиль или ее отца, хотя их поступки вне всяких сомнений подтолкнули Анну к отъезду в тот злополучный день. Тем более странно винить саму Анну за то, что прекрасно понимая сущность этих двух прожигателей жизни, захотела перекроить их по своим лекалам, выдвинула условия - правильные, но не комфортные, а затем расслабилась и поверила в возможность счастья. Так что не получается в этой истории обвинить кого-то одного. Все совершили ошибки, все - не совершенны, все - просто люди, со своими слабостями и недостатками. Просто лето, море и слишком разные характеры. Единственное, к чему хочется придраться - после всего пережитого Сесиль, все что она чувствует - всего лишь грусть? Знаю, бывают такие люди, но мне их не понять до конца.

Вот уж не ожидала, что книга меня так зацепит. Закончила читать несколько дней назад, но все продолжаю думать об этой небольшой истории. Франсуаза Саган написала удивительно тонкое произведение всего в 19 лет, ей удалось создать ярких, и в то же время типичных персонажей, раскрыть их психологию и мотивы поведения. Но у меня была своя причина проникнуться этой книгой. Мне кажется, я абсолютно точно понимаю главную героиню повести Сесиль, семнадцатилетнюю девушку, от имени которой ведется повествование.

Сесиль вот уже два года живёт с отцом, который забрал девушку из пансионата после смерти матери. Отец с дочерью стали лучшими друзьями, они могут говорить на абсолютно разные темы, смеяться над глупыми шутками друг друга, всегда поддерживают друг друга и желают счастья. Отец девушки, конечно, не ведет затворнический образ жизни, у него появляются любовницы, которые меняются примерно раз в полгода. Сесиль это воспринимает нормально, разве что у девушки сформировалось представление о любви исключительно как способе получения удовольствия. Потому и у Сесиль мальчики меняются как перчатки, чьи имена не стоят того, чтобы их запоминали. И вот однажды Сесиль, ее отец и его любовница Эльза отправились на отдых на море, они снимают виллу на самом побережье, наслаждаются летом, жарой, свободой. Сесиль познакомилась с молодым человеком Сирилом, с которым они катаются на яхте, валяются на песке и целуются до умопомрачения. В один из совершенно обычных дней к ним на виллу приезжает Анна подруга покойной матери Сесиль. Анна - красивая, умная и утонченная женщина, которая просто не могла не заинтересовать отца девушки. Эльза оказалась не у дел, ее выкинули как отработанный материал, и очень скоро отец и Анна объявили о том, что собираются пожениться. Вот тут и начинается самое интересное: между отцом и дочерью встала непреодолимая преграда, созданная Анной. Мачеха считает, что тот образ жизни, который они вели слишком легкомысленный, неупорядоченный, а теперь Анна ставит своей целью воспитать своего нового мужа и его дочь. Сесиль лишилась непринужденного общения с отцом, он теперь полностью поглощен Анной, но она понимает его счастье и обратила свое внимание на Сирила, с которым стала больше проводить времени. Анна застукала девушку в обнимку с юношей, запретила (!) молодой паре встречаться и заставила Сесиль заниматься подготовкой к перездаче экзамена, который она однажды завалила. Кроме того, Анна умудряется запирать девушку в комнате на ключ, а отец за тем требует, чтобы дочь извинялась перед мачехой за дерзкое поведение. Сесиль, не смотря на то, что очень любит отца и желает ему только счастья, готовит план мести, она хочет во что бы то ни стало развести отца и Анну, вернуть свою украденную свободу.

Все персонажи повести яркие, живые, ко всем проникаешься симпатией и сочувствием, даже если они делают нелицеприятные вещи. Стареющий отец всего лишь хочет обрести покой и стабильность, но страстно желает оставаться молодым и как можно дольше самому себе доказывать, что он еще "ого-го". Анна хочет идеальную семью, в которой жизнь будет спокойна, размеренна и предсказуема, в которой не будет места неожиданностям, а все члены семьи просто обязаны стать благовоспитанными уравновешенными членами общества. А мнения Сесиль никто не спрашивал, она хочет только права на свою собственную жизнь, не навязанную кем-то, а свою собственную дорогу, право на собственное мнение и принятие решений. Конечно, Сесиль - все еще несформировавшийся ребенок, ее поведение инфантильно и обусловлено исключительно сиюминутных порывом. Но внутренний конфликт не может быть подавлен, он требует выхода, что побуждает Сесиль не только действовать, но и мучиться при этом угрызениями совести.

Единственное, что мне не совсем понятно в этой книге, так это название. Я прекрасно понимаю, что повесть не могла быть названа "Здравствуй, п..ц!", но ощущение, которое вызывает результат действия персонажей это далеко не "грусть". Хотя, конечно, другое слово не звучало бы так поэтично.

Еще один момент, который заставил меня задуматься. Что это, особенность национального французского мышления или это "болезнь" многих семей по всему земному шару? Неужели так сложно ГОВОРИТЬ о своих проблемах? Неужели было так сложно Сесиль сказать своему отцу о своих обидах, а отцу сказать своей дочери, что ничего не изменилось, что он ее любит по прежнему? Неужели сложно было Анне поговить с девушкой, которая очевидно страдает, а Сесиль спокойно выразить все свои недовольства? Нет, ВСЕ молчат! Друг перед другом улыбаются, на любое "Все в порядке?", отвечают "Да все просто замечательно!" Мне кажется, если бы хоть у кого-то возникла мысль подцепить "гнойник" ногтем, проблема бы вскрылась и удалось избежать трагедии.

В общем, повесть мне очень понравилась. Я несомненно буду продолжать знакомство с творчеством Саган. Рекомендовать ее всем и каждому не возьмусь, а вот детям, чьи родители оказались в разводе или расстались из-за других обстоятельств, и одиноким родителям, которые хотят наладить свою личную жизнь читать обязательно.

Белая вилла, уединенный пляж, мужчина и его женщины. Одна из них дочь, вторая любовница, а третья… подруга, оставшаяся по наследству от давно умершей жены.
Ей было 17 и до того лета Сесиль не знала, что такое грусть.
Дослушав ее «исповедь», заявляю: - Мне не в чем упрекнуть это порывистое дитя, ее юный возраст, тот образ жизни, что она вела с благословения папеньки, могло ли быть иначе? Да, если бы Анна заботилась о чувствах других, а не только о том, что на ее взгляд правильно и не правильно.
Каждый защищается, как может.
А началось все с приезда Анны Ларсен (та самая подруга), неожиданно проявившей свой женский интерес к Реймону, что не укроется от цепкого взгляда Сесиль. Реймон овдовевший 15 лет назад легко увлекался женщинами, любил их, меняя одну за другой. В свои 40 он был по-прежнему хорош собой, подтянут, да и явное богатство также способствовало его популярности у слабого пола. Вся такая аля Мэри Поппинс не побрезгует наличием содержанки и пустит в ход свои премудрости. Дело нехитрое, когда интерес мужчины и без того почти угас, девица обгорела и минуты любви не доставляли удовольствия им обоим. Да и в обычной, почти домашней обстановке, рядом с утонченной леди, Эльза смотрелась нелепо и слушалась также.
«Съев» глупышку Эльзу, Анна еще раз докажет, что ей плевать на чувства других людей. И разве не права была девочка, что так не делают? Да она содержанка и что? Нельзя расстаться по человечески?
Не спорю, приятно и льстит самолюбию, когда понравившийся мужчина, наплевав на свою спутницу (жена, подруга дней суровых), следует, возможно, даже преследует, но стоит ли забывать о том, что получив желаемое, он может заинтересоваться другой, поступить точно также? Есть в этом что-то мерзкое, не находите? К чему я веду, когда начинаешь отношения с беспутным бабником, пеняй на себя, будь готова сражаться за свое женское счастье.
Если Реймон так велся на намеки, где вероятность, что вернувшись в Париж, он не встретил бы приятеля, который стал бы подначивать его, ведь Анна была немолода, успела разменять свои 40, в отличие от той же любовницы, а про женщин готовых слететься на богатого самца и говорить излишне. В общем, не сейчас, так потом.
Уверенность в себе вещь хорошая, но когда она граничит с самоуверенностью, как говорят «В темноте все кошки серы»…
Заполучив Реймона, Анна решила взяться и за девочку. Если бы она на время общения с Сесиль снимала свою равнодушную маску, возможно девочка не чувствовала бы себя такой затравленной в ее присутствии.
«Я предпочла бы, чтобы она рассердилась, а не примирялась так равнодушно с моей эмоциональной несостоятельностью».
После их общения она находила в себе лишь изъяны…
«Она мешала мне любить самое себя».
Разве это нормально нападать на глупышку и спускать всё Реймону, открывшего для Сесиль двери в порочный мир…
«Грех – это единственный яркий мазок, сохранившийся на полотне нашей современной жизни».
Анна брала на себя право решать, как быть должно, что прилично, что нет. И все кто рядом должны были как те марионетки, только дерни за веревочку – исполнено.
Обожди она немного, ведь Сесиль была готова к переменам:
«Я стану верхом совершенства».
Да, но не по щелчку пальцев. Не запрещай она ей встреч с парнем, не заставляй с утра до вечера зубрить философию… Особенно летом, когда пляж, когда тело разбужено.
Полная свобода и вдруг – узница. И отец, тот самый, кто еще вчера подливал ей виски в стакан, даст свое молчаливое, безвольное согласие, пойдет на поводу у прекрасной змеи.
«Я для них всего только котенок. Маленький зверек».
Это любого взбесит.
«Она зловредна и опасна, ее необходимо убрать с нашего пути».
Все мы разные, кто-то сначала думает, а потом делает, кто-то наоборот и не потому что хочу, не хочу. Как недавно мне заявила одна эксцентричная особа:
« -Мы все уникальны. И я уникальна и вы тоже уникальны». (надеюсь, что больше не встретимся)
А потому, думать, что по щелчку тонких пальцев, Сесиль и Реймон станут добропорядочными людьми… глупо и простите, нелепо.
Конечно же, мне жаль Анну, но и Сесиль мне также жаль.
Спасибо автору за этот водоворот из эмоций, чертовски люблю, когда пробирает.

...Она бродила по улицам, по пляжам, подгоняемая своей мечтой; она все шла и шла, стараясь набрести на какое-нибудь лицо, на какую-нибудь мыль: на добычу. Воля к счастью парила над ее головой, как парила она до того над головами трех поколений, и не было недостатка в препятствиях, и все казалось, что их мало. Сейчас она уже не стремилась брать, она стремилась сохранить.

Не знаю, в чем причина, но очень часто замечаю небрежную усмешку или даже насмешку в адрес тех, кто читает женские романы. В чем корень этой предвзятости со стороны читателей-"интеллектуалов", которые, чуть ли, не брезгливо морщатся от мысли, что кто-то читает такое? Если присмотреться, то львиная доля классической литературы - это те же женские романы: любовь, чувства, слезы, страдания, стремления и поиски, бросания в крайности и тд. и тп., разве нет?
Я без памяти влюблена в творчество Мердок, Достоевского, Набокова, Фолкнера, Оутс, Кизи, Мисима и еще целой вереницы таких же Титанов, но с удовольствием и наслаждением читаю Мадзантини, Леннокс, Харрис, Уэбб, Кеннеди, Спаркс и еще целой вереницы таких же уютных и очаровательных авторов, оставляющих после себя аромат ностальгии, какую-то дымку, в которой исчезает реальность, нередко именно эти произведения дают ответы, указывают на самое верное решение и просто оказываются хорошим другом и собеседником. Речь не о макулатуре, что продается в привокзальных киосках - конечно же нет!

Саган - она сама женственность, трепетная и нежная, хрупкая, чуть наивная, немного банальная, очень романтичная, спокойная, элегантная, с некоторым шармом истинной француженки, предпочитающая тихую грусть яркой радости, мягкая, очаровательная и все же, предсказуемая. Достаточно обратить внимание на Поль, героиню данной повести.
Перед нами умная, состоявшаяся, красивая женщина. Ей 39 лет, и она одинока. В ее жизни есть мужчина, которым она одержима. Ему 40, и он - хам. Именно в этом и причина одиночества Поль, и не только душевного.

Ей были мерзки эти воскресные дни одиноких женщин: книга, которую читаешь в постели, всячески стараясь затянуть чтение, переполненные кинотеатры, возможно, коктейль или обед в чей-нибудь компании; а дома по возвращении - неубранная постель и такое ощущение, будто с утра не было прожито еще ни одной минуты.

Вдруг на этом непростом этапе, жизнь преподносит ей сюрприз в лице 25-летнего Симона, прекрасного как бог и без памяти влюбленного в Поль, я бы сказала, чересчур в нее влюбленного. А что же Поль?
Сначала меня сильно раздражала ее позиция, ее осознанный неправильный (на мой взгляд!) выбор. Но перечитав определенные фрагменты, я поняла ее и оправдала.

Представим себе свою мечту. Допустим, это желание увидеть океан. О-К-Е-А-Н... в одном только слове столько великолепия, такое торжество! дух захватывает! А теперь представим, что нам повезло и желание исполнилось. Вот он - океан, во всей своей необъятности, загадочности и совершенной красоте. Он тебя манит, влечет и зовет, ты идешь на этот зов, подходишь вплотную к кромке, и вдруг поднимается волна, бросается к твоим ногам, накрывает собой и тут ты вся съеживаешься, тело напрягается до последнего предела, ты чувствуешь необъяснимый страх перед мощью этой стихии и понимаешь, что не готова. Не готова к слиянию со своей мечтой. Это не отказ от счастья, а просто неготовность. Тебе уютней там, в суетливом мегаполисе, с вечными пробками, нервотрепками, ожиданиями в очередях, в серости будней, в привычном сценарии, пусть и не самом удачном.
А мечта - она прекрасна! Но так же неопределенна, как и ответ на вопрос: любите ли вы Брамса?..

Дальше...

Первое мое знакомство с французской писательницей - Франсуаза Саган - произошло в рамках игры "Открытая книга 42 тур". Не знаю, почему я захотела взять вторую книгу в этой игре, но что сделано, то сделано. Может кричащее название, красивая обложка или аннотация привлекли меня, а может я просто решила ткнуть пальцем в небо и посмотреть, какая книга мне по воле судьбы выпадет.

Очень смешанные чувства после прочтения.
Буквально ничего к книге не испытываю и не испытала при прочтении. Иногда читаешь произведение, и оно тебя настолько захватывает, что ты в прямом смысле проживаешь жизнь за персонажей. А тут все наоборот. Читатель - самый обыкновенный сторонний наблюдатель. Когда я смотрю фильм или сериал, то эмоций это вызывает у меня намного больше, хотя именно там ты и выступаешь в роли стороннего наблюдателя.

Мало что могу сказать о книге. Сюжетную линию я конечно же поняла и всю суть уловила, но не прониклась, не отдалась книге полностью. Бывали такие моменты, когда о чем-то задумывалась, не понимала про что идет речь и продолжала дальше читать, особо не вникая в суть.

Может, я не доросла пока до французской литературы и просто ее не понимаю. Я начинала читать Татьяну де Роне и ее "Дом, в котором меня любили", но меня ожидал полный провал и я не смогла дойти и до середины. То же произошло и с "Сентябрьскими розами" Андре Моруа.

Надеюсь, когда-нибудь я найду что-то свое из классики Франции, а пока, к сожалению, меня ничто не цепляет.