|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Не знаю, как может мыслящий человек прочитать "Записки из подполья" и остаться тем же самым человеком. Это не литературное произведение, а химическое вещество, которое вступает в реакцию с содержимым... Нет, не головы. Нет, не души. С содержимым твоего "я", скорее всего. Бывает такая ситуация, когда какой-то человек делает что-то нелепое или глупое, а стыдно почему-то вам. Хотя вы-то тут и ни при чём. Тут такая же петрушка: исповедуется главный герой, и умом понимаешь, что у тебя с ним общего только отдельные маленькие гаденькие чёрточки, но всё равно стыдно до горящих алым пламенем ушей. Это не просто исповедь, а сверхисповедь, когда человек, рассказав, что думает, тут же на месте анализирует, почему он думает и к чему... И результат оказывается не слишком приятен. Мне кажется, мало кто может быть настолько честен даже перед самим собой, как главный герой в этом монологе. Мы всегда оправдываем себя чем-то, ищем объяснения, но совсем иного рода, нежели "подпольщик". Он-то знает, что в основе многих его поступков лежат не благородные мотивы, а гнильца. И эту гнильцу он миллиметр за миллиметром вытягивает из скрытой ото всех области подсознания, только чтобы мы с ужасом узнали в каких-то её проявлениях и себя. Не знаю, есть ли святоши, которые ни на один малейший миг не провели с собой аналогию. Я всё равно им не поверю. Достоевщина процветает во всей красе. Главный герой бичует себя с мазохистским удовольствием, явно ликуя от красочного описания "собственной убогости". Позже мы увидим его отражение во многих романах и героях: и тень Раскольникова, и сразу нескольких Карамазовых, и... Да что там, это концентрированный достоевский типчик, настоящая квинтэссенция его атмосферы и характеров. Обязательно надо прочитать "Записки из подполья", прежде чем читать романы Достоевского. Как много может дать это прочтение! "Записки из подполья" разделены на 2 части. Первая — как раз и есть эта безумная исповедь, плотность которой поражает. Неудивительно, что из неё взято столько цитат, что сложи их все обратно в произведение — текста выйдет, наверное, даже больше, чем было поначалу. Вторая – в лучших научных традициях, о практическом воплощении душевного болотца главного героя. Эти страдания и метания по поводу полнейшей чуши не повторить в кратком описании, нужно обязательно прочесть, оно того стоит. Ох и любит же Достоевский поковыряться скальпелем в хорошо подгнившей душонке, выволакивая на свет потайные жилы. После "Записок..." хочется немедленно выйти на сведий воздух, отдышаться и... Постараться стать хоть немного светлее, добрее и честнее. Хотя уши будут полыхать краснотой ещё долго.
Приближается время, когда человек не родит больше звезды. Горе! Приближается время самого презренного человека, который уже не может презирать самого себя. Потрясающая вещь. Изящная, тонкая, проникновенная, отвратительная... Очень неоднозначная. Заставляющая под другим углом взглянуть на все ранее читанные книги Достоевского. Пожалуй, эту повесть можно назвать ключом ко всему творчеству великого писателя. Великого - не то слово. Космической величины писатель. Считается, что именно с Записок начинается экзистенциализм. Да, несомненно. Кафка, Сартр, Камю, даже Горький - они вот отсюда. Из этой "шинели". И даже легко узнаются. Кстати, Достоевский обозначает и свои источники, откуда вырос его экзистенциализм. Гоголь и Лермонтов. Очень откровенные отсылки. Не ошибетесь. И разве только в нем? Поищите у себя. Наверняка найдется. И разве каждому из людей не дороже свои собственные капризы? Но вот при всей моей любви к экзистенциалистам, "Записки" слишком насыщенная вещь, я не смогла читать их, как говорят: "на одном дыхании". Не хватило этого дыхания. За свежим воздухом пришлось идти на улицу. Там люди. Посторонние. Чужие. Без всякого внутреннего дерьма (простите) напоказ. Их не надо жалеть, им не надо сочувствовать. "Записки из подполья" - слишком сильная вещь и по воздействию на читателя (не думаю, что это только мое восприятие), и по масштабу в целом, то есть настолько огромны затрагиваемые темы, что бесполезно даже пытаться в одной рецензии отразить все впечатления о прочитанном. Поделюсь еще одной мыслью, вернее - сомнением. А любит ли сам Достоевский своих героев? То есть, жалость, сострадание, понимание - это есть, безусловно. Но ведь проскальзывает и брезгливость. И какая-то насмешка даже. Абсолютное и безжалостное понимание отвратительности своего героя. Еще одно открытие, кстати, обыгранное Горьким. Человек - вот основное, что волнует человека. Вернее - собственная персона. Как объект изучения и трепетного отношения. P.S. О моей прогулке среди людей. О том, что мне приятно думать, что не надо вникать в проблемы прохожих, знать их внутренний мир. Мне достаточно внешнего и ненавязчивого. И это здорово. Прохожу мимо церкви. Там группка бомжей. Реальных, обитателей не ночлежки даже, а придорожных кустов. Разговор довольно громкий, не вслушиваюсь, но долетают слова: " "Офице-ер!" Что такое офицер? - звание. Человеком надо быть!". Однако.
На протяжении всей своей истории люди объявляют себя высшим видом и существами разумными. Вся разумность упирается в то, что человек может задать некоторые вопросы, на которые раз за разом даёт разные ответы, которые и ответами-то честно назвать трудно. Не знаю, может и обезьяны могут их задавать, но мы этого от них никогда ни разу не слышал, так что приписываем этот талант исключительно себе и дюже им гордимся. В итоге мы прошли долгий путь от философствований древних греков, средневековую схоластику, упования на разумность Бога, затем отвергали Бога и вновь провозглашали разумность абсолюта, затем разум человеческий, авэ науке и вновь падение всех вер в великое после развесёлых событий первой половины двадцатого века, после которых толпа французов печально заэкзистенционировала о человечестве и вздохнула о роде людском, о чём все в общем-то продолжают делать и поныне. Но хер там! Достоевский всех опередил, неторопливые ублюдки! Если внимательнее взглянуть, то люди не меняются и постоянно повторяются в своих глупостях. Даже я; даже ты, анон, читающий это. Кажется, после первого предложения должно бы было стоять ещё «увы», но С.П. говорит, что огорчаться по этому поводу не стоит, ибо – это ведь удобно, как истинный паразит он считает, что тут можно пристроиться, приспособить и извлекать пользы. Надо знать своё окружение, его слабости, потайные страсти и тогда можно, если уж не паразитировать, то хотя бы вполне уверенно себя чувствовать среди масс. Лучше всего давить на слабости, тёмные уголочки никчёмной души человеческой, а (на манер песенки о Спанч Бобе) кто знает лучше всех пороки души? Фё-дор Дэ-Эм! Человек пытается избежать страданий, но и страдание это тоже очень хорошо. Иногда даже лучше, чем не-страдание. Почему? Не знаю, это так Достоевский придумывает и с ним нельзя не согласиться. Человек в страдании величествен, по крайней мере в своих глазах, а этого обычно уже достаточно, чтобы убедить себя, что и в других глазах это так же выглядит. Животным бывает просто плохо, у них там лапа болит или блохи замучили и никакого пафоса тут нет; а человек – страдает. Страдание накладывает некоторый оттенок благородства на происходящее безумие. Можно корчиться от боли, — а можно страдать, если ещё и прикрутить к этому великую идею, то это страдание можно будет писать с большой буквы и вообще много чего оправдывать им. Всё дело в мотивировке. Всё одинаково глупо и бессмысленно, если это не имеет вразумительного обоснования. Как говорят эстонцы «дурак не тот, кто оправдывается, а тот, кто оправдания найти не может». Лучше всего страдать от ненависти к человечеству, за осознание того, что оно никчёмно и всё плохо, и, вообще, зачем всё? Мизантропия и пессимизм – единственные и верные метанарративы. Любовь приводит к беспорядкам (любовь к нации - войны, любовь к своей религии - экстремизм, даже любовь к женщине довела до Троянской войны, ха-ха); а к чему привела нас мизантропия и пессимизм? Единственное к чему они приводит, так это к тому, что человек, подобно герою сей повести запирается в своём тёмно углу, запирается сам в себе и тихо всех ненавидит и разводит тараканов в своей голове. И все живы-здоровы, да ещё и тараканчики наплодились! Конечно можно, и иногда даже нужно, нахамить друзьям снобам, которые возьми да и устройся в этой жизни лучше, а потом сорвать злобу на бедной проститутке, которая уже по доброй традиции Достоевского оказывается дамой с сильным духом и крайне благородной. Наверное это самая извращённая трактовка Достоевского, но его месседж прост: люди, ненавидьте друг друга, ненавидьте себя и будет вам счастье, и не только вам, а всем, вообще всем будет счастье в страдании от никчёмности себя и никчёмности других; перевернём — так плохо, что аж немного хорошо. И будем мы каждый тихонечко умирать по естественным причинам, каждый под своим плинтусом, но зато велико, величественно, с идеей, со страданием, а не тупой болью в области почек и в луже мочи; будем умирать с болью души — великой болью, за человечество!.. и тогда все эти ваши почки и моча будут лишь возвеличивающим антуражем, а не убогой реальностью. На всякий случай – сарказм, ирония. Каждый из нас живёт в своём метафизическом аду. В голове роятся миллионы мыслей по каждому поводу. Они колеблются от полного неадеквата и низости до самых благородных и почти святых. Они возникают спонтанно при каждом шаге. Мозг просто не может не придумывать мысли — увидел шкаф подумал пятьсот мыслей. Только дело в том, что кто-то цепляется за верхние регистры, а кто-то, как герой повести, цепляется за самый низ, за самые глупости и надуманности. Мнительность до безумия, воспалённое эго, проблемы с самооценкой и реализацией своих желаний. Герой, конечно, тот ещё ублюдок, но страдающий. Но мне он понравился. В каждом есть что-то от этого маленького злого таракана. Все мы иногда ненавидим себя, других, всех, всё, думаем гадости про идущего мимо усатого господина или наоборот воображаем идеального человека, себя, другого и плачем над своей убогостью. Грязный реализм – это когда просыпаешься с утра с похмельем и жутким экзистенциональным кризисом и понимаешь, что всё на самом деле плохо, все умрут и ты умрёшь, и нет тут романтики совсем никакой; чистый идеализм – верить в лучшее, всё видеть как прекрасное и уникальное, радоваться всему. Выбор точки зрения зависит не от окружения, а от нас самих. Мы одновременно находимся в мире грязного реализма и чистого идеализма. Всё что происходит – происходит внутри головы. Наша голова это персональный «шлем ужаса» для каждого, наша голова и есть наше персональное подполье. Только вот каких там тараканов мы разводим это уже личный выбор каждого.
Все мы любим страдать, верно? И жалеть себя тоже любим. Сидим тихо в своем подполье, как мыши, и грызем себя изнутри, едим себя поедом, изводим бесконечным самоанализом и самоуничижением, а потом предаемся жалости к самим себе и ненависти к окружающим. Если бы мы не любили страдать, то не стали бы наверно с такой маниакальной одержимостью терпеть физическую боль, а сразу бы бежали к докторам, не стали бы бесконечно выяснять отношения со своими близкими людьми, изматывая себя и их и получая от этого садомазохистское наслаждение, не стали бы читать «Белый Бим Черное ухо», смотреть «Титаник», передачу «Жди меня» и канал НТВ. Конечно, не все люди такие и я нарочно говорю «мы», имея в виду нас – интеллектуалов, людей много читающих и много знающих. Себя я, безусловно, тоже считаю интеллектуалом. А как иначе, ведь я тоже читал Кафку и Ницше, да и профессия обязывает. Тем не менее, есть люди, которым абсолютно до фонаря все эти переживания и страдания интеллектуалов. Они плюют на жалость, как к себе, так и к другим, и с упорством баранов достигают своих целей, не гнушаясь двинуть кому-нибудь кулаком в физиономию или наступить на мельтешащую под ногами мышь. Мы же тем временем люто ненавидим их за это, называем самодурами, тщеславными эгоистами, а сами садимся читать книгу «Как перестать беспокоиться и начать жить». Но мы ведь такие же эгоисты, как и они. И страдаем-то мы, и жалеем себя, и анализируем свои поступки, и копаемся в себе, как в навозной куче, только из-за того, что шибко любим себя. И одиночество выбираем, уходя в подполье, только для того, чтоб никто нам не мешал предаваться себялюбию. Получается, что все мы, - и властолюбцы, и интеллектуалы, и мелкие людишки, и бунтари, и обыкновенные искатели приключений, - абсолютно все эгоисты до мозга костей. Такой вывод, конечно же, сделал я сам и сделал его давно. Но вот какая штука, этот вывод снова замигал в моем сознании красной лампой тревоги после того, как я прочитал «Записки из подполья». Федор Михалыч безусловно изображает в «Записках» «лишнего человека». Этот его «лишний человек» в силу своего большого ума выбирает сознательную инерцию и уход в мрачный и серый мир «подполья», откуда он спокойно и безвредно для окружающих может перелопачивать свою жизнь и купаться в жалости и ненависти к самому себе. Но этот «лишний человек», несмотря на убогий свой облик, лишним себя, разумеется, не считает. Наоборот, он относит себя к контингенту уникальных, образованных, глубоко чувствующих, но не понятых и не принятых обществом людей. И такой вывод он делает лишь в силу своего большого эгоизма, себялюбия и своекорыстия. Достоевский в «Записках» показывает «лишнего человека» девятнадцатого столетия, но если хорошенько к нему присмотреться, а затем оглянуться вокруг, то можно и сейчас, в двадцать первом веке, увидеть огромное количество таких же людей. Тем более сейчас, когда у нас есть компьютер и интернет, когда мы можем придумать себе ник, выбрать аватарку, спрятаться за ними и спокойненько из этого укрытия изливать потоки желчи, заниматься только брюзжанием и пустой болтовней, считая при этом себя умными и высоко образованными людьми и окружая себя аурой уникальности и непохожести на остальных, а на деле являясь лишь мелкими, пустыми, лишними и неинтересными людишками. И вот, что самое хреновое, ведь я такой же болтун, а значит и, - о боги, - такой же «лишний человек». Но пусть, пусть я болтун, безвредный, досадный болтун, как и все мы. Но что же делать, если прямое и единственное назначение всякого умного человека есть болтовня, то есть умышленное пересыпанье из пустого в порожнее.
«Записки» завели меня в тупик. Обычно (по крайней мере, я так привыкла) в художественной литературе создается сюжет и персонажи и, посредством этого, доносится какая-то идея, мысли, эмоции, суть, впечатления. Здесь же все наоборот, отчего воспринимать книгу достаточно тяжело. С первых строк на нас ливнем льются эмоции, злость, страсть, раздражение. Главный герой считает себя очень умным и выше многих его знакомых, он думает, что чуть ли не один видит, как все это общество искусственно, как глупы иные слова или поступки, принятые по правилам поведения. И он противится этому миру, или противится себе, чтобы найти силы восстать. Сюжет здесь вторичен, они лишь причина в очередной раз обозлится, обидеться на мир. Много прозвучало интересных идей, любопытных мыслей. Но по большому счету, книга не ведет к размышлениям, она лишь делает зарисовку определенно типажа (в человеческой среде), объясняя манеру его поведения, почему такие люди бывают, отчего они себя так ведут.
Поначалу было очень трудно продираться сквозь витиеватый слог и вникать в рассуждения главного героя – сорокалетнего мужчины, живущего отчужденно и очень замкнуто. Наш герой не любит себя, пишет о том, что он никчемный, некрасивый, думает о том, что все вокруг смотрят на него с презрением и усмешкой. Утверждает, что 40 лет это самая глубокая старость, дальше жить уже пошло и безнравственно. Но он из вредности собирается жить до восьмидесяти. А потом начинается препарирование всего человечества. Ох уж, Федор Михайлович, вы меня чуть в депрессию не вогнали. Да это же учебник по человеческим порокам, просто беспросветный мрак. Но как бы я не пыталась возмущаться, а ведь это ничем не прикрытая правда. Порой трудно было разобраться в скачущих мыслях персонажа, но суть уловить удалось. Здесь размышления о том, как люди любят гадить друг другу и радоваться от сделанных гадостей. Что хорошие и добрые дела делают только из собственной выгоды. Что достигая своих целей мы теряем смысл этого достижения. Что человек любит страдания и не нужно ему никакое благоденствие. Что лучше ничего не делать, лучше сознательная инерция! Это очень грамотное, остроумное и ироничное высмеивание человеческих слабостей. Заметили ли вы у себя перечисленные признаки? Если не хотите быть такими, то я думаю догадываетесь, что нужно делать. В первую очередь поднять зад и работать над собой. Но помните, что не нужно окружающим втюхивать свои размышления, они могут не оценить ваших стремлений сделать мир добрее. До этого нужно дозреть самому.
Раздел Федор Михайлович. Взял 40-летний Федор Михайлович скальпель, разрезал пациента, а там рак 4 степени с множественными метастазами. Посмотрел, другим показал и зашил. Пусть живет еще, сколько сможет, он бессилен. Таким скальпелем является книга Достоевского, показывающая хронические гнойники души. Я бы сказал, что "Записки из подполья" - произведение-зеркало, ведущее к покаянию. Через эту книгу вошел к Достоевскому. Через парадный - его крупные произведения - пока войти не удавалось.
Почему же я люблю Достоевского? И чем больше читаю, тем больше люблю. А потому, что он так пишет, словно бы влез мне в голову, прочитал самые глупые, нервные и жестокие мысли, а потом честно это переложил на бумагу.
Мне бы надо перечитать эту книгу еще много раз. Трудно сразу все осознать и понять, тем более прочла я ее залпом, пропустив развернутое предисловие для "чистоты эксперимента". Так вот, не могу сказать, что все-все поняла и осознала. Несомненно, это - экзистенциализм, свойственный Достоевскому вообще, а здесь он подан в так называемом "концентрированном" виде. Герой - в нем есть что-то от Макара Девушкина, что-то от Раскольникова, что-то от Ипполита, да наверное в каждом из романов Достоевского, которые мне еще предстоит открыть, встретятся персонажи со сходными чертами. И в каждом из нас, порой глубоко, порой на поверхности, не всплывают ли такие вот личности? Зацикленность на себе, самокопание, самоуничижение, обиды, и даже - противоестественное наслаждение собственными муками. И разве герой страдает не искренне? Искренне, хотя и сам себя без конца подозревает в рисовке, в "книжности". И эта язвительность, желчность, жестокость, направлена ли она на окружающих? Да, но прежде всего на себя! Он ненавидит себя такого - злого, завистливого, мелочного, никого не любящего, не умеющего прощать. Он умен, он способен рассуждать и видеть себя со стороны - да, самосознания тут не занимать. Единственное, что для героя невозможно - измениться, полюбить, поверить... Когда он описывает Лизе идеальное с его точки зрения семейство, взаимную любовь и радостное сосуществование - вот тут почти веришь, что наконец-то то он искренен, наконец проснулось что-то человеческое! Но уже на следующую встречу он утверждает, что всего лишь насмехался! И все-таки, есть сомнение, что герой, ненавидящий себя, нарочно старается казаться хуже, чем есть, лишь бы его не обвинили в слабости, сентиментальности, лишь бы не увидели в нем человека! И настоящую жизнь, прикоснувшуюся к нему в образе Лизы он отталкивает из всех сил, ибо закрыт для всего, что не входит в его судорожное истерическое самокопание... Вряд ли такой человек сможет выйти из подполья. Книга очень сложная, это такой "слишком"... Достоевский. Обязательно буду перечитывать. Я ненавидел их ужасно, хотя, пожалуй, был их же хуже. Они мне тем же платили и не скрывали своего ко мне омерзения. Но я уже не желал их любви; напротив, я постоянно жаждал их унижения.
"Причина "подполья" - уничтожение веры в общие правила. Нет ничего святого". Пожалуй, это ключевая вещь для понимания всего творчества классика. Клубок идей, появившийся в "3аписках", станет во многом основой для дальнейших творений. В повести уже есть всё, что будет в последующих романах («Преступление и наказание», «Бесы», «Братья Карамазовы»), и здесь он впервые в русской литературе сформулировал идеи экзистенциализма. Главный герой - привлекательный негодяй, страдающий идеолог, изучивший себя до невероятных глубин, мучительно переживающий разрыв с людьми:
Он заключает в себе "высокое и прекрасное" наряду с тягой к разврату, он ставит "проклятые вопросы" и сам же отвечает на них:
Это шиворот-навыворот морали - это как вот взять рассказчику свой талант и употребить его наизнанку.
Почему это кажется больше чем история гнева и недовольства. Потому что у каждого есть такой "подпольный" человек, который стучится в дверцу и просить выпустить его из подвала, но приходится его томить и мучить тем самым - а он гневается и грозится растерзать. Уже страшно - что будет, если когда-нибудь открыть эти "ворота", что ворвётся в мир?! Может быть поэтому в Рай повесили двери?
Книга отлично подходит для начинающих свое знакомство с творчеством писателя. Именно здесь намечаются многие темы, которые будут раскрываться в главных трудах - Преступление и наказание, Бесы и т.д. Так же отдельное место эта книга занимает в становлении экзистенциальной философии. Все известные мыслители данного направления, включая Хайдеггера, обращались к "человеку из подполья" за вдохновением. Перед тем как начать читать не забудьте взять карандаш, так как там будет, что подчеркивать!
Впечатления неоднозначные. Иногда - словно в зеркало глядела. Завораживает, пугает, раскрывает истинные мотивы поступков самых неприглядных. С этого произведения и стоит начинать знакомство с Достоевским. Очень кстати пришлись комментарии Надежды Михновец и мнение о Достоевском Владимира Соловьева.
|