Битва за космос, размер 130x200 мм

Эта книга достаточно подробно описывает социальный феномен внезапного всеобщего помешательства на космосе 60-х годов XX века. События тех дней давно уже стали мифом в массовом сознании.

Мы хорошо знаем советский миф о космосе, но при этом интересно взглянуть на аналогичный миф с той стороны. Ведь именно западный космический миф оставил заметный след в массовой культуре. А уже оттуда родились хорошо известные нам фильмы последних двух десятилетий про героизм в космосе.

Наибольшее внимание в этой книге уделено именно социальной значимости каждого из первых шагов в космос. Ведь по сути чёткой необходимости его покорять тогда не было: это был вопрос престижа и подтверждение технологического превосходства. Практическое применение космических технологий в последующие годы было куда более прозаичное и никто уже не запоминает имена космонавтов, астронавтов и таикунавтов (в Китае).

Конечно, интересно, какими были первые шаги в космос в техническом плане, но не менее интересна эмоциональная сторона. Каково это - быть смельчаком, который идёт на смертельный риск от лица нации на глазах у всего мира? Воскрешение того величия мы видели в фильме "Армагеддон". Подлинный героизм и суть "той самой вещи" (терминология автора), которая отличает простого храбреца от человека, способного действовать с холодным разумом в любой ситуации и не поддаваться панике никогда, хорошо изобразили в фильме "Гравитация". Пафос же снова блеснул в "Интерстелларе". И таких примеров в культуре масса. В том числе вечный образ человека в скафандре, который заново осознаёт своё место во вселенной. Сегодня это уже больше ностальгический образ, позабытый герой прошлого, который зачем-то решил нарядиться в костюм. Образ отчуждения и одиночества. Однако всё это лишь эхо событий в 60-х. Настоящее всеобщее ликование от космических успехов наверное уже больше не повторится. Тем интереснее исследование этого феномена Томом Вулфом.

Книга написана хорошим образным языком, чувствуется взвешенный журналистский стиль. Слегка кажется провисающими куски с описаниями биографий и характеров первых астронавтов, а также лётчиков испытателей, но потом это объясняет, кто какое место получил в пантеоне славы и по каким заслугам. Люди уникального поколения середины XX века, которые прошли через знаковые исторические события, от войн до космических высот. Они проложили дорогу для нашего с вами будущего. А ведь некоторые из героев книги 1979 года живы до наших дней! Им уже за 90, в частности Чаку Йегеру и Джону Гленну.

12 апреля — день космонавтики, день, когда я закончила читать «Битву за космос». Ожидала ли я чего-то подобного? Я ждала ненависти, море страха и разрушений, - все же холодная война и гонка вооружений. Но была поражена героизмом и стоикостью. «Нужная вещь», а есть ли она у тебя? Такие истории должны быть, им веришь. Полеты-выпивка-автомобили, скажете: пропаганда и может повлечь за собой желание водить в нетрезвом виде? Эти люди не должны измеряться общечеловеческими нормами, они безумцы, переворачивающие науку. Да, их поведение неидеально, их семьи нарочно припудрены и приукрашены, и зачастую ими движет тщеславие, а не страсть к науке. Но они были! И гибли, превращаясь в обугленное месиво из плоти и остатков одежды. С этого начинается книга — с самопожертвования и риска. Просто через край — молодость и безбашенность, вера в себя. Невольно задумываешься: а что ты делаешь со своей жизнью, человечек на диване? Не хочешь немного почувствовать себя живым?
Астронавтам было за 30 лет, они уже рисковали жизнью на испытаниях, уже были мужьями и отцами, но их выходки, их азарт — мальчишки. Не в этом ли секрет молодости?
Есть минутка и национальной гордости, когда упоминается «Генеральный Конструктор», - загадочный волшебник, совершающий невероятные достижения без шума в прессе и подробностей личной жизни, чем грешили американцы. Хотя книга стирает границы, мы никогда раньше не говорили о героизме других, о количестве смертей в мирное время. Это страшно, когда юноши гибли в нескольких километрах от мирного населения, гибли и пропадали в безвестности.
Особенности стиля Тома Вулфа — художественность в документальной книге. Ты словно слышишь техасский акцент или гул самолетов, чувствуешь ритм пульса. И при этом ты понимаешь, что все это основывается на автобиографиях и журнальных заметках. Постоянно повторяющиеся ключевые слова, например, «в космос полетит обезьяна» или «нужная вещь» привлекают внимание и подчеркивают основные мысли. Художественная журналистика, воодушевляющая и мотивирующая жить полной жизнью!

Но если бы я была летчиком….

Нет. Я бы не хотела. Это неправильно. Выставлять напоказ «Нужную вещь» равносильно ее потере. Зачем привлекать внимание? Да, капелька тщеславности есть. Но если толпа недоученных юнцов ломанется в летные училища и на испытания самолетов, мы потеряем не только жизни, но и дорогостоящую технику.
Зачем постоянно подчеркивать, что в космос первой полетела обезьяна? Все и так это знают, а вы просто выворачиваете наизнанку и раздражаете. Выпивка и автомобили? Зачем вы показываете их пороки и маленькие слабости? Еще и измены сделали в порядке вещей. Это ненужно, это неправильно.
А унизительное и подробное описание процедур. Думаете, им приятно, что вы напомнили и еще и выставили напоказ. Чем тогда автор лучше прессы, которая ночевала на лужайках и врывалась в дома? Он даже не ретуширует недостатки.
Взять просто все эти автобиографии (в чем признается в эпилоге) и добавить шуточек, фразочек и ненужных подробностей. Да и как может тот, кто не садился за штурвал, знать о полете, писать о полете. Пусть и дальше выпускал бы книжечки про журналистику, в этом он разбирается.
Эта книга приоткрыла завесу над святым братством пилотов. Сделала общественным место, в которое можно было попасть только за особые заслуги. День, когда вышла эта книга, покачнул Великую Пирамиду!

Википедия говорит, что то, что создал Том Вулф, называется "новой журналистикой" - достоверное изложение событий в стиле романа. Ок, возможно. Но на роман я бы не стала замахиваться, скорее - журнальная статья. В первую очередь по охвату тем - очевидно, автора интересовала больше личная жизнь астронавтов и возможность представить их в неожиданном ракурсе, нежели сама космическая гонка. Он довольно смело лепит на всех ярлыки, которые подчеркивает при каждом удобном случае. Джон Гленн - "пастор-пресветерианец", Алан Шеппард - наглый и самоуверенный, но в итоге проигравший "летучий жокей", Гас Гриссом и Скотт Карпентер быстро были заклеймлены неудачниками.. Помимо того, что справедливость суждений автора вызывает вполне оправданные сомнения, так еще и в принципе характеры персонажей вышли плоскими и однобокими, что лишний раз доказывает - реальные люди слишком сложны для журналистских штампов. Ну и любовь к "перчинке", вытаскивание и рассматривание в микроскоп пикантных подробностей жизни астронавтов - все это это тоже мало тянет на роман.

Стиль изложения тоже очень сбивал с толку и мешал получить удовольствие от книги. Впрочем, можно ли ждать от писателя, который прославился произведением «Конфетнораскрашенная апельсиннолепестковая обтекаемая малютка», что он будет подчиняться таким условностям языка, как поиск подходящего слова? "Нужная вещь" стала универсальным понятием, которому можно было посвящать целые абзацы, так и не опустившись до конкретики. Отдельный привет переводчику, который внес свою лепту в неуклюжесть и путанность изложения.

Зачем же я все-таки ее читала? А черт ее знает. Наверное ради крупиц информации о деталях подготовки к полетам, малоизвестных подробностей взаимоотношений пилотов. Очищаем от шелухи и пафоса, делим все на два и получаем очень замутненный, но все же какой-то взгляд изнутри на то, как проходила миссия "Меркурий".

Больше всего удивило то, насколько тонко Вульфу удается почувствовать и передать ощущения героев и дух эпохи. Я совершенно не ждал, что автор "Электропрохладительного кислотного теста" написал книгу про холодную войну и становление американской астронавтики. При этом чувствуется тот же уровень работы с источниками и попытка примерить на себя роли всех героев.

Получился такой "взгляд со стороны", с непобедимым СССР и мифическим на тот момент Главным Конструктором. Про, знаете, "настоящих мужчин". Хотя мне вот после прочтения писать это совсем не стыдно.

Всем и каждому известно имя Нила Армстронга, первого человека, ступившего на Луну. Также все знают про Белку и Стрелку, про Гагарина, Терешкову и прочих советских пионеров космоса. А вот имена пионеров американских плохо известны жителям бывшего СССР - железный занавес, все дела. Эта книга посвящена космической программе США "Меркурий" - и даже не столько самой программе (хотя разнообразных технических подробностей более, чем достаточно), сколько людям, которые в ней участвовали, и которые стали первыми американцами на околоземной орбите. Правда, как по мне, в книге слишком уж много внимания акцентируется на том, что все пилоты помешаны на мужестве, которое и является нужной вещью, чтобы летать на реактивных истребителях. Астронавтов "Меркурия", с одной стороны, можно понять, с другой же стороны они начинают вызывать не самые приятные эмоции, когда, осознавая свои заслуги (вне всякого сомнения, выдающиеся), они начинают задирать нос и смотреть на окружающих, в том числе и на своих сменщиков из числа будущих астронавтов "Джемини", свысока.

Эта книга достаточно подробно описывает социальный феномен внезапного всеобщего помешательства на космосе 60-х годов XX века. События тех дней давно уже стали мифом в массовом сознании.

Мы хорошо знаем советский миф о космосе, но при этом интересно взглянуть на аналогичный миф с той стороны. Ведь именно западный космический миф оставил заметный след в массовой культуре. А уже оттуда родились хорошо известные нам фильмы последних двух десятилетий про героизм в космосе.

Наибольшее внимание в этой книге уделено именно социальной значимости каждого из первых шагов в космос. Ведь по сути чёткой необходимости его покорять тогда не было: это был вопрос престижа и подтверждение технологического превосходства. Практическое применение космических технологий в последующие годы было куда более прозаичное и никто уже не запоминает имена космонавтов, астронавтов и таикунавтов (в Китае).

Конечно, интересно, какими были первые шаги в космос в техническом плане, но не менее интересна эмоциональная сторона. Каково это - быть смельчаком, который идёт на смертельный риск от лица нации на глазах у всего мира? Воскрешение того величия мы видели в фильме "Армагеддон". Подлинный героизм и суть "той самой вещи" (терминология автора), которая отличает простого храбреца от человека, способного действовать с холодным разумом в любой ситуации и не поддаваться панике никогда, хорошо изобразили в фильме "Гравитация". Пафос же снова блеснул в "Интерстелларе". И таких примеров в культуре масса. В том числе вечный образ человека в скафандре, который заново осознаёт своё место во вселенной. Сегодня это уже больше ностальгический образ, позабытый герой прошлого, который зачем-то решил нарядиться в костюм. Образ отчуждения и одиночества. Однако всё это лишь эхо событий в 60-х. Настоящее всеобщее ликование от космических успехов наверное уже больше не повторится. Тем интереснее исследование этого феномена Томом Вулфом.

Книга написана хорошим образным языком, чувствуется взвешенный журналистский стиль. Слегка кажется провисающими куски с описаниями биографий и характеров первых астронавтов, а также лётчиков испытателей, но потом это объясняет, кто какое место получил в пантеоне славы и по каким заслугам. Люди уникального поколения середины XX века, которые прошли через знаковые исторические события, от войн до космических высот. Они проложили дорогу для нашего с вами будущего. А ведь некоторые из героев книги 1979 года живы до наших дней! Им уже за 90, в частности Чаку Йегеру и Джону Гленну.

Википедия говорит, что то, что создал Том Вулф, называется "новой журналистикой" - достоверное изложение событий в стиле романа. Ок, возможно. Но на роман я бы не стала замахиваться, скорее - журнальная статья. В первую очередь по охвату тем - очевидно, автора интересовала больше личная жизнь астронавтов и возможность представить их в неожиданном ракурсе, нежели сама космическая гонка. Он довольно смело лепит на всех ярлыки, которые подчеркивает при каждом удобном случае. Джон Гленн - "пастор-пресветерианец", Алан Шеппард - наглый и самоуверенный, но в итоге проигравший "летучий жокей", Гас Гриссом и Скотт Карпентер быстро были заклеймлены неудачниками.. Помимо того, что справедливость суждений автора вызывает вполне оправданные сомнения, так еще и в принципе характеры персонажей вышли плоскими и однобокими, что лишний раз доказывает - реальные люди слишком сложны для журналистских штампов. Ну и любовь к "перчинке", вытаскивание и рассматривание в микроскоп пикантных подробностей жизни астронавтов - все это это тоже мало тянет на роман.

Стиль изложения тоже очень сбивал с толку и мешал получить удовольствие от книги. Впрочем, можно ли ждать от писателя, который прославился произведением «Конфетнораскрашенная апельсиннолепестковая обтекаемая малютка», что он будет подчиняться таким условностям языка, как поиск подходящего слова? "Нужная вещь" стала универсальным понятием, которому можно было посвящать целые абзацы, так и не опустившись до конкретики. Отдельный привет переводчику, который внес свою лепту в неуклюжесть и путанность изложения.

Зачем же я все-таки ее читала? А черт ее знает. Наверное ради крупиц информации о деталях подготовки к полетам, малоизвестных подробностей взаимоотношений пилотов. Очищаем от шелухи и пафоса, делим все на два и получаем очень замутненный, но все же какой-то взгляд изнутри на то, как проходила миссия "Меркурий".

12 апреля — день космонавтики, день, когда я закончила читать «Битву за космос». Ожидала ли я чего-то подобного? Я ждала ненависти, море страха и разрушений, - все же холодная война и гонка вооружений. Но была поражена героизмом и стоикостью. «Нужная вещь», а есть ли она у тебя? Такие истории должны быть, им веришь. Полеты-выпивка-автомобили, скажете: пропаганда и может повлечь за собой желание водить в нетрезвом виде? Эти люди не должны измеряться общечеловеческими нормами, они безумцы, переворачивающие науку. Да, их поведение неидеально, их семьи нарочно припудрены и приукрашены, и зачастую ими движет тщеславие, а не страсть к науке. Но они были! И гибли, превращаясь в обугленное месиво из плоти и остатков одежды. С этого начинается книга — с самопожертвования и риска. Просто через край — молодость и безбашенность, вера в себя. Невольно задумываешься: а что ты делаешь со своей жизнью, человечек на диване? Не хочешь немного почувствовать себя живым?
Астронавтам было за 30 лет, они уже рисковали жизнью на испытаниях, уже были мужьями и отцами, но их выходки, их азарт — мальчишки. Не в этом ли секрет молодости?
Есть минутка и национальной гордости, когда упоминается «Генеральный Конструктор», - загадочный волшебник, совершающий невероятные достижения без шума в прессе и подробностей личной жизни, чем грешили американцы. Хотя книга стирает границы, мы никогда раньше не говорили о героизме других, о количестве смертей в мирное время. Это страшно, когда юноши гибли в нескольких километрах от мирного населения, гибли и пропадали в безвестности.
Особенности стиля Тома Вулфа — художественность в документальной книге. Ты словно слышишь техасский акцент или гул самолетов, чувствуешь ритм пульса. И при этом ты понимаешь, что все это основывается на автобиографиях и журнальных заметках. Постоянно повторяющиеся ключевые слова, например, «в космос полетит обезьяна» или «нужная вещь» привлекают внимание и подчеркивают основные мысли. Художественная журналистика, воодушевляющая и мотивирующая жить полной жизнью!

Но если бы я была летчиком….

Нет. Я бы не хотела. Это неправильно. Выставлять напоказ «Нужную вещь» равносильно ее потере. Зачем привлекать внимание? Да, капелька тщеславности есть. Но если толпа недоученных юнцов ломанется в летные училища и на испытания самолетов, мы потеряем не только жизни, но и дорогостоящую технику.
Зачем постоянно подчеркивать, что в космос первой полетела обезьяна? Все и так это знают, а вы просто выворачиваете наизнанку и раздражаете. Выпивка и автомобили? Зачем вы показываете их пороки и маленькие слабости? Еще и измены сделали в порядке вещей. Это ненужно, это неправильно.
А унизительное и подробное описание процедур. Думаете, им приятно, что вы напомнили и еще и выставили напоказ. Чем тогда автор лучше прессы, которая ночевала на лужайках и врывалась в дома? Он даже не ретуширует недостатки.
Взять просто все эти автобиографии (в чем признается в эпилоге) и добавить шуточек, фразочек и ненужных подробностей. Да и как может тот, кто не садился за штурвал, знать о полете, писать о полете. Пусть и дальше выпускал бы книжечки про журналистику, в этом он разбирается.
Эта книга приоткрыла завесу над святым братством пилотов. Сделала общественным место, в которое можно было попасть только за особые заслуги. День, когда вышла эта книга, покачнул Великую Пирамиду!

Больше всего удивило то, насколько тонко Вульфу удается почувствовать и передать ощущения героев и дух эпохи. Я совершенно не ждал, что автор "Электропрохладительного кислотного теста" написал книгу про холодную войну и становление американской астронавтики. При этом чувствуется тот же уровень работы с источниками и попытка примерить на себя роли всех героев.

Получился такой "взгляд со стороны", с непобедимым СССР и мифическим на тот момент Главным Конструктором. Про, знаете, "настоящих мужчин". Хотя мне вот после прочтения писать это совсем не стыдно.